Сергей Радин - Зеркало богов [СИ]
— Переловят.
— Но ты не сказал — куда везти Андрея.
— К Мангусту — куда ещё. Там Диана, у неё есть кое-какие навыки в оказании медицинской помощи.
— У меня тоже есть, — встрял Белый Вечер. — Будь атмосфера поспокойней, я бы вытащил из вашего друга имплантаты.
— Проблема в том, что у нас нет места со спокойной атмосферой, — сказал Люциус. После недолгого молчания — лихорадочно упаковывал крылья в спецмешок — он спросил, глядя на кого-то, чьи поспешные шаги остановились рядом со мной: — Что это?
— У меня в багажнике было — эта штука подойдёт для спины Андрея, — откликнулся один из драко, и что-то громыхнуло сбоку от меня.
— Люциус... — неуверенно сказал Белый Вечер. — Люциус, есть одно место, где, добравшись, мы сможем остаться ненайденными и где я смогу заняться имплантатами.
— Джин, что скажешь?
— Где это место?
— Мой номер в отеле.
Ледяной Джин, снова присевший на корточки, бесстрастно смотрел на ведуна. Я видел, как затвердело его лицо. Белый Вечер заколебался — и тоже присел напротив, через меня. Его лицо расслабилось.
— Теряешь время, Джин. Не надо меня в чём-то подозревать.
— Почему ты помогаешь нам?
— Мне сказали — ты поссорился с отцом, после того как он выслал твою мать с Веды. Моя мать — тоже из человеческой расы. Этого достаточно для объяснения?
— Решайте быстрее! — бросил Люциус. — Иначе придётся драться с этой компанией. А она уже близко. Даниил, помоги перенести Андрея.
Меня с предосторожностями переложили на какую-то металлическую полосу и отнесли к машине, куда и должны сунуть на заднее сиденье. Сюда же подошли и все те, кто должен лететь с нами.
— Итак, что решили?
— Ладно. Поехали в отель, — неохотно сказал Ледяной Джин.
— Поздно, — спокойно сказал Даниил.
— Что случилось? — шёпотом спросил я. От боли, словно уложившей спину на доску с гвоздями, я не мог говорить в полный голос.
Стоящие вокруг меня драко молча развернулись от машины и, не глядя, принялись сноровисто снимать с себя драконьи крылья.
Сначала я увидел, как с одной стороны над нами вздымается чёрная волна людей на вороньих крыльях. Шелест многих десятков крыльев превратился в звук монотонного, по нарастающей приближающегося к нам дождя. Вздрогнув, я скосился в противоположную сторону. С другой стороны здания тоже поднималась туча воронов.
— Та-ак, — зловеще протянул Люциус. — Та-ак... Они хотят войны?.. Та-ак... Джин, Вечер, сможете в полевых условиях вытащить из него имплантаты?
— Если в машине есть аптечка, — быстро сказал Белый Вечер.
— Есть, — ответил кто-то сбоку — видимо, водитель, принёсший металлическую полосу, на которую меня уложили.
— Даниил, сколько нас на крыше — я имею в виду драко?
— Пятнадцать драконов.
— Минута — на связь с теми, кто близко и сможет откликнуться. Окружить машину. Андрея в салон. Ведуны — марш туда же... — И сквозь зубы Люциус добавил: — Тоже — придумали: вороньё против драконов!
Меня подняли — и я с замиранием сердца заметил с третьей стороны ещё одну волну воронов. Импровизированные носилки въехали на заднее сиденье. Водитель быстро размонтировал спинки передних сидений и принялся быстро подтаскивать к задним провода, готовя освещение. Ведуны тем временем дружно копались в аптечке, быстро переговариваясь и оставляя под рукой самое необходимое.
Окно надо мной потемнело. В салон всунулась голова Люциуса.
— Андрей, как ты себя чувствуешь?
— Пистолет отобрали, — прошептал я. — Где Тисс?
— Здесь, на панели управления, лежит. Спит, кажется. Ты, главное, не беспокойся.
— Я не беспокоюсь. Меня это бесит.
— Что именно?
— Беспомощность моя. Из-за каких-то дурацких имплантатов.
— Ничего, — он улыбнулся мне — уже рассеянно, явно мыслями в организации обороны.
И мне сразу стало тепло от его улыбки — во всех отношениях: и оттого что он нашёл время успокоить меня, и оттого что полыхнуло от него теплом разгорающегося боевого огня. Его голова исчезла из окна.
— Драконы! Результаты?
— У меня двое!.. У меня четверо!.. Один!.. Трое!.. Двое!..
— Они набрали высоту!
— Три шага от машины! Огонь!
Крыша мешала разглядывать происходящее за её пределами. Но длинные ослепительные всполохи, наверное, были видны со всех уголков города. Гудящий огонь, как ни странно, заставил меня успокоиться и полностью, без вопросов подчиниться рукам ведунов. Я знал, что Веда славится своими врачами, которые работали не столько на основе медико-фармакологических знаний, сколько на знании ментальных законов организма. Белый Вечер велел приподнять меня в сидячее положение. Ледяной Джин приподнял меня, полуголого, и сел так, чтобы я опирался на него, обнимая. Спина оказалась в полном распоряжении Белого Вечера.
Сыроватый холод Гадеса вскоре сменился влажным теплом, криками падающих горящих воронов и командными криками Люциуса. А я всё так же чувствовал окаменевшую спину и мелкие уколы в неё. Потом по ней точно провели линию.
— Что-нибудь чувствуешь, Андрей?
— Нет...
— Сейчас, наверное, будет неприятное ощущение. Перетерпи.
Будто у меня выбор есть. Но когда началось это самое неприятное ощущение, я зубами вцепился в нижнюю губу: полное впечатление, что с меня вживую снимают кожу. И я, чтобы хоть как-то отвлечься, стал смотреть через плечо Ледяного Джина на фигуры драко, стреляющих боевым огнём. За пределами машины шла настоящая война: вороны, вооружённые огнестрелом, нисколько не стеснялись палить в драконов.
Я резко втянул холодный воздух сквозь зубы.
— Больно? Андрей, тебе больно?
— Не-ет...
Драко, стоявший прямо перед окном машины и на моих глазах сильно вздрогнувший, повалился плашмя на поверхность крыши.
— Вечер... Давай быстрей...
— Ещё ты меня будешь торопить!
Длинное движение боли по всему позвоночнику — и я изогнулся от судороги, слёзы брызнули независимо от моей воли и желания. Но уже в следующее мгновение я глубоко вздохнул — и вздох получился! И мгновенно же вспомнилось, что я изогнулся!.. Нервы начали действовать. Белый Вечер начал вытаскивать имплантаты!
— Тихо-тихо, Андрей! Всё будет... Всё...
В следующий миг из меня будто выдрали позвоночник — я ахнул и зашипел, когда почти полоснувшая по глазам боль быстро и как-то деловито начала уходить.
— Всё. Вот теперь всё. Сейчас зафиксируем разрез и заклеим его. И будешь как новенький. Ну, ещё немного... Ещё немного потерпи...
Голос бормотавшего Белого Вечера был негромким, но уверенным.
Голова Ледяного Джина дёрнулась: вскрик за окном прозвучал глухо, но болезненно. Ведун заглянул мне в глаза. Я уронил руку на сиденье, на котором лежал.
— Опускай меня. Шевелиться могу.
Он сразу открыл дверь и, осторожно расположив меня на сиденье: одна рука опирается на сиденье, другая лежит на спинке, — закрыл её, на ходу вскидывая к небу пистолеты. К ревущему огню драко присоединились выстрелы.
— Андрей, подвигай руками и телом. Как?
Не считая саднящей кожи, всё оказалось в порядке. Я быстро развернулся на сиденье, схватил куртку и накинул её прямо на голое тело. Некогда.
— Вечер остаёшься здесь и готовишься! Я буду стаскивать к тебе раненых!
— Давай!
Я выскочил из машины, чуть не со слезами радости ощущая своё тело, во всём подчиняющееся моей воле. То, что привычно и каждодневно. Но отсутствие чего здорово сбивает с ног... Но уже не до эмоций. Упавший драко находится всего в нескольких шагах от машины. Я добежал до него, не обращая внимания на выстрелы сверху, не обращая внимания на стонущие обгорелые фигуры, ползущие и ковыляющие по крыше — за пределами стреляющих огнём драко.
— Живой?
Драко не ответил. Я перевернул его сбоку на спину. Живой. И даже маска на глазах до сих пор тёмная от готовности к бою. И мокрая от крови. Так и не понял, куда в него попали. Я подхватил его, горячего, почти дымящегося, под мышки и потащил к машине. Из неё выскочил Белый Вечер и помог мне.
— Ты не слишком?! — спросил-крикнул он.
Я понял его.
— Нет. Нормально. Никакого напряжения не чувствую. Только порез на спине немного болит.
Мы вдвоём втащили раненого на моё недавнее место. Белый Вечер нагнулся над драко, а я снова выбежал из машины и пошёл вкруговую. Оглянулся Люциус — мокрый, маска на глазах почти чёрная. Ухмыльнулся — и снова будто вбросил руки вверх. Пламя рванулось к воронам, видимо думавшим обойти оборону. Я мельком вспомнил кошачью поноску с Зеркалом богов и мельком же пожалел, что не умею использовать его — и даже боюсь экспериментировать: а вдруг от Гадеса ничего не останется?.. Но мысль о том, что такая штуковина уже точно не должна попасть в чужие руки, подстегнула меня.
В бешеном мелькании огней, дыма, резких росчерков выстрелов, пронизанных криками, стонами, я, стараясь держаться ближе к машине, нашёл ещё одного подстреленного драко и волоком, держа его за плечи, потащил к машине... Но сколько же этого воронья — и впрямь настоящая армия!..
